(нем. Veruschka von Lehndorff), урождённая графиня Вера Готлиб Анна фон Лендорф (Vera Gottliebe Anna Gräfin von Lehndorff) - первая немецкая , актриса. Известна также как фотограф и художник. Занималась общественной деятельностью в области гендерной политики.

Вера родилась 14 мая 1939 года в семейном поместье в деревне Штайнорт Графства Ангербург , в Восточной Пруссии, в аристократической семье. Её отец - граф Генрих фон Лендорф-Штайнорт, лейтенант запаса Вермахта, участвовал в политическом заговоре 20 июля, целью которого было убийство Гитлера. Заговор был раскрыт гестапо, Лендорфа арестовали и казнили 4 сентября 1944 года. Его собственность была конфискована, а семья арестована и отправлена в трудовые лагеря, где и находилась до конца войны. Девятнадцать лет спустя его дочь Вера вступила в мир дизайнерских туалетов и глянцевых журналов.

После окончания школы Вера поступила в гамбургское училище, которое готовило художников по ткани для текстильных комбинатов. Однако обстановка учебного заведения оказалась слишком суровой для девушки, привыкшей к роскоши, и она сбежала во Флоренцию, чтобы обучаться рисованию.

В конце 50-х годов блондинки в Италии пользовались бешеным успехом. Именно тогда ей захотелось придумать образ такой девушки, увидев которую однажды, будет невозможно забыть ее никогда. В то время она и познакомилась с Уго Муласом – успешным фотографом, который был известен как портретист и уличный фотограф. Впервые увидев Веру, Мулас испытал настоящий шок: общаясь с друзьями на лестнице дворца Уффици, он увидел спускающуюся арийскую богиню, с гибким телом змеи и копной волос цвета спелой пшеницы. Итогом этой встречи становится предложение со стороны Мулоса попробовать себя в роли модели. Так, с 1960 года Вера стала работать , достигнув на этом поприще заметных успехов.

Вот что говорила о Вере ее первый агент :

«Она была похожа на оленя, казалась одновременно неуклюжей и грациозной. Её мать хотела, чтобы я сделала моделью младшую сестру Веры. Она была меньше ростом, волосы у нее были светлее и лицо красивее, и все-таки она не была так великолепна, как Вера. На следующий день Шарлота Марч сделала несколько фотографий, и получилось нечто неслыханное!»

Вера решила привезти свое первое в Париж, однако ни она, ни ее фото не вызвали там бурного восторга. Французская богема не оценила долговязую немку, рост которой составлял 186 см. В Париже Вера познакомилась с Эйлин Форд, главой американского модельного агентства Ford Models , которая поманила ее продолжить карьеру в Нью-Йорке: «Мы в Америке любим все, ну, вы понимаете, большое». Золушка поверила фее и в 1961 году купила билет на трансатлантический рейс. К слову сказать, матери девушки пришлось продать чайник с фамильным вензелем из саксонского сервиза, чтобы выслать Вере деньги на билет. Однако Эйлин повела себя совершенно неожиданно: «В Нью-Йорке Эйлин сделала вид, что впервые меня видит», — признается затем Верушка в одном из интервью.

После неудачного раздосадованная Вера фон Лендорф вернулась в Европу. Именно тогда, между первой и второй поездкой в Штаты, родилось ее альтер-эго — Верушка. Как следует из ее воспоминаний, в том же году в Мюнхене она стала выдавать себя за таинственную русскую дикарку, занесенную на Запад из степей Евразии ураганами двух мировых войн. Удивительно, но это сработало.

Из воспоминаний Веры фон Лендорф:

«Я решила превратиться в совершенно другого человека. И получить от этого удовольствие. Я стала изобретать этого нового человека — я решила стать Верушкой. Верушкой меня звали в детстве. Это значит «маленькая Вера». А поскольку я всегда была слишком высокой, я подумала, что будет забавно называться Маленькой Верой. И здорово было иметь русское имя, потому что я ведь и сама была с Востока».

Она создала легенду о том, что приехала из России, где была невероятно популярна. Когда ей задавали вопрос, были ли какие-то личные мотивы, почему она решила создать себе русскую легенду, Вера фон Лендорф отвечала отрицательно.

«Псевдоним Верушка — это бизнес. Чистый бизнес! — повторяет она. — Долговязой молодой немке с именем Вера делать в фэшн-тусовке было нечего».

Немецкая фройляйн, прошедшая с матерью и сестрами фашистские концлагеря после казни отца-аристократа — мрачноватая и не самая подходящая легенда для девицы, решившей стать фотомоделью в эпоху happy sixties. «В частной жизни многое можно решить поэтически, но в обществе царит классовая борьба».

В 60-х годах откинуть приставку аристократическую «фон» и прибавить к имени плебейский русский суффикс означало стать частью совершенно другого мифа — опасного мифа победителей, который приводил в ужас западный мир. «Меня зовут Верушка», — представлялась она агентам, насквозь пропитанным идеологией холодной войны. Приставка «фон», расстрелянный за участие в операции «Валькирия» отец-офицер, конфискованное вермахтом родовое поместье под Кенигсбергом и несколько лет в гестаповских лагерях — все это осталось в жизни Веры. У Верушки же было потрясающее тело, шикарные светлые волосы, художественный вкус и твердое намерение пустить эти достоинства в дело.

Так она стала Верушкой. Она всегда ходила в черной одежде и в мягких замшевых на плоской подошве. Она придумала себе особую раскрепощенную походку, как при замедленной съемке. У нее не было ни биографии, ни , когда ее просили показать портфолио, она говорила, что и так знает, как выглядит, и хотела бы увидеть, что они могут сделать с ее лицом. Верушка покорила всех своей наглостью.

Сначала 186-сантиметровая модель казалась слишком высокой и слишком странной. Но потом странное оказалось красивым, и она стала крупнейшей моделью своего времени, крупнейшей во многих смыслах: она была не только самой высокой из всех того времени, но и самой титулованной.

Закрепиться в модельном бизнесе и стать новым лицом в эпоху happy sixties, которое впоследствии сломало все заплесневелые стереотипы, Верушке помогла Диана Вриланд – главный редактор американского журнала « ». Только она увидела в девушке представителя новой концепции фотомодели. Она предоставила Верушке полный карт-бланш, а также постоянного и толпу именитых фотографов из мира , которые записывались к ней на за недели вперед. Даже Ирвин Пенн, один из самых гениальных фотографов ХХ века, ждал своей очереди три недели. В результате такой работы только на обложке журнала «Vogue» Верушка появлялась одиннадцать раз. Все эти страницы вошли впоследствии в золотой фонд журнала. В фэшн-мире это приравнивается к одиннадцати «Оскарам». Помимо обложек «Vogue» за десятилетие модельной карьеры у Верушки скопилось больше восьмисот обложек других модных журналов.

С появлением Верушки на модном Олимпе и в фотостудиях появился новый образ модели: бесстрастный манекен, прилетевший на Землю по заданию марсиан и меланхолично взирающий на остальных людей с обложек глянцевых изданий.

В это же время Верушка снялась в культовом фильме Микеланджело Антониони «Фотоувеличение», где она сыграла фотомодель, соблазняющую героя Дэвида Хеммингса. «Сверхчеловек», «Голая графиня» — вот эпитеты, которым наградили Верушку журналисты после выхода фильма. Несмотря на то, что девушка появляется лишь в пятиминутном эпизоде, произносит одну единственную фразу «А вот и я!», а в титрах переврали ее имя, Верушку ждал невероятный успех. Кадры с фотомоделью, лежащей на ковре, признали лучшей эротической сценой года. Твигги, уже бывшей в то время известной моделью и не приглашенной в фильм, оставалось только кусать локти в приступе зависти.

Поддержанию нового образа в модельном бизнесе посодействовал и Сальвадор Дали. В 1966 году постаревший сюрреалист устроил эксцентричную акцию, задействовав в ней голую Верушку, облитую пеной для бритья из новомодных баллончиков. После этого представления в Верушке увидели некое сверхъестественное существо, умеющее превращаться во что угодно. Так Дали заразил Верушку боди-артом и любовью к телесным трансформациям. Вера сама стала независимым художником, занималась боди-артом. В течение следующих десяти лет она с неиссякаемым энтузиазмом будет раскрашивать себя не только в экзотических зверей, гангстеров, бомжей, голливудских звезд, растения, облака, ядовитых гусениц, но и в камни или тюки с тряпьем.

В 1960-х годах не было, пожалуй, модели более скандальной, чем Верушка. Однако ее скандальность – это не секс и наркотики, как у многих ее коллег. Она была «качественно» другой: аристократическое происхождение и независимость, блестящее художественное образование и яркое воображение позволили Верушке, невозмутимо раздеваясь догола, становиться произведением искусства и художником, его создающим, рукой и кистью одновременно. В кино и на сцене она могла преобразиться в любую звезду, в любой доведенный до предельного гротеска человеческий тип. В этом помимо высшего пилотажа модели, которая способна раствориться в любом образе, есть нечто, выходящее за пределы представлений и об искусстве, и о человеке. Ведь растворялась Верушка не в образе, продиктованном со стороны, а в самой себе и окружающем мире - органическом и неорганическом.

«Во всех моих преображениях, — говорит Вера фон Лендорф, — прекрасно то, что мне было позволено выбраться из плена своего тела, создать хотя бы иллюзию того, что ты покидаешь себя».

На самом пике своей популярности Верушка зарабатывала по 10 тысяч долларов в день. Успешная карьера модели продолжалась до 1975 года, когда после ссоры с новым редактором журнала «Vogue» Грейс Мирабеллой Верушка решила покинуть мир моды. Предметом ссоры послужило желание редактора кардинально изменить модели, сделав его более доступным для большинства женщин. Высокая аристократичная немка не только не вписывалась в новый идеал красоты по-американски, но и не собиралась меняться. «Ищите для этого другую дурочку», — ответила модель на просьбу изменить прическу на актуальное в то время каре. И «Vogue», конечно же, нашел.

Только через 10 лет, в 1985 году, Верушка возвращается и принимает участие в шоу боди-арта в Трайбеке. На ее теле вновь переплетались самые разнообразные образы.

В 80-х ее эксцентричные сессии с фотографами-авангардистами, где она прикидывалась то булыжником, то ржавой трубой, то облупленным куском стены, начали скупать галереи современного искусства. Верушка стала снова время от времени принимать участие в показах в качестве приглашенной модели. В 90-х она сняла видеоарт «Зад Будды», где трансформировалась в нью-йоркского бомжа. Распластавшаяся в луже, смешавшаяся с мусором, пеплом и городской грязью, Верушка застыла в кадре безмятежным трупом, уснувшим в нирване из отходов американского консюмеризма. Несколько лет спустя, через два месяца после 11 сентября, бомж-трансформацию супермодели была показана вместе с пророческой инсталляцией «Нью-Йорк в огне». В 2000 году Верушка появилась на Мельбурнском Фестивале Моды, который проходил в Австралии.

В 2006 году исполнила роль графини фон Вальдштейн в ленте «Казино Ройяль». Участвовала в создании нескольких документальных фильмов.

Среди ухажеров Верушки были замечен Джек Николсон и Дастин Хоффман, однако на ее фоне мужчины среднего роста смотрелись невнятно и неубедительно. Лишь рядом с Питером Фондом, с которым у Верушки был бурный роман, с его 190 см роста, супермодель выглядела подчеркнуто женственно.

Верушка сумела благополучно растратить все свое состояние и в настоящий момент живет в квартире в Бруклине, США, с видом на живописную свалку.

Верушка практически полностью отошла от дел, сосредоточившись на искусстве. Она изредка участвует в модных как приглашённая звезда. Ей посвятили коллекции , г и Пако Рабанн, известный косметический «MAC» даже выпустил губную помаду Veruschka, а поп-группа «Suedes» поместила ее фото на обложку своего альбома.

Сейчас бывшая супермодель Верушка живет со своим другом, музыкантом Мишей Вашке, и с восемью кошками. Каждое утро Верушка надевает темные

«71-летняя модель Верушка возвращается на подиум», «Легендарная модель 60-х возглавила парад пенсионеров», - что за чушь! Верушка брезгливо отшвырнула газету и нетерпеливо закурила. Участие в Лондонской неделе моды оказалось полнейшим провалом, она и сама это сознавала, но зачем же так трубить про ее возраст? Лежащая на столе газетная фотография, казалось, говорила за себя: нелепый макияж, платье с глухим воротом, на голове розовое боа.… Разве так выглядят почтенные графини? А все из-за пройдохи Жиля - этот скользкий очкастый тип заманил ее в свое шоу, чтобы выставить на посмешище и поднять собственный рейтинг.

Нет, она, Вера Готлиб Анна фон Лендорф этого не допустит. Сейчас она позвонит Жилю Дикону и выскажет все, что она о нем думает! Сощурившись, Верушка начала щелкать кнопками телефона. Пару раз попав не туда, блуждая в потемках гнева и близорукости, она наконец наткнулась на щебечущий голосок помощницы дизайнера, который попросил подождать. В трубке заиграла какая-то мелодия. Это была одна из тех внезапно-упоительных мелодий, знаменующих начало или конец фильма, эпизод чьей-то жизни или смерти. Для самой Верушки эта музыка за какие-то две минуты стала чем-то большим - большим, чем она сама и чем этот несчастный Жиль, который вот-вот подойдет к трубке и начнет на своем безупречном английском стряпать ей комплименты. Тогда она точно не выдержит. Верушка поспешила повесить трубку.

В конце концов, она потомственная немецкая аристократка, и все эти - скандалы и выяснения отношений ей ни к чему. «Быть выше обстоятельств», - учил ее и двух ее сестренок отец - граф Генрих фон Лендорф-Штейнорт. Заботливый, внимательный, он, бывало, сажал своих крошек на колени и раскрывал перед ними книгу, прижимаясь губами к их теплым макушкам. А то и вовсе затевал чехарду по всему фамильному особняку, пока бросившиеся врассыпную маленькие леди не попадались на глаза более строгой и приземленной фрау Лендорф. Вот уже кому было не занимать аристократизма и светскости! Трое родов ничуть не испортили ее изумительной фигуры…

Мысль о четвертой сестре, рожденной ее матерью в тюрьме, куда они попали после казни отца, не хотела укладываться в Вериной голове. Ибо за этим дитя, только что вынырнувшим из глубин Вериной памяти, стояла строчка из прощального отцовского письма: «Ребенок, которого я никогда не увижу». Сейчас сестре уже 67, у нее своя семья.… Но она осталась неотъемлемой частью расколотого пополам мира, той темной его стороны, куда Вера предпочитала не соваться даже в мыслях. Ей сейчас так нужны были свет и тепло родительского дома, где даже портреты родоначальников клана Лендорф по-прежнему висели на своих местах, откуда можно было сбежать в тенистый сад или на Мазурское озеро.

…Стоя по колено в воде, вовлеченные в ведомую им одним игру, они с отцом ловили солнечных зайчиков на прибрежных камнях, считали блики на шлифованной гальке. Отец, будучи удивительно тонким и чутким наблюдателем, учил крошку Веру понимать и чувствовать природу.

В дань безграничной любви к отцу Вера потом поступит в художественную школу, займется боди-артом и будет маскировать свое тело под те же обожаемые ею камни. Вот только отец об этом не узнает. Не узнает он и о том, что она стала знаменитой на весь мир моделью Верушкой. Интересно, что бы сказал граф, если бы увидел свою дочь, выделывающую акробатические пируэты обнаженной посреди дикой саванны? Или залезшую на дерево, подобно гигантской гусенице, всю черную от гуталина? Наверное, он бы улыбнулся своими полными, идеально очерченными губами и попросил ее быть скромнее. Ведь если кто из семьи Лендорф и был против Вериной карьеры, так это ее мать. Прямая, чопорная, идеальная немецкая жена, она желала своим девочкам в будущем той же участи…

Что ж, три из четырех дочерей пошли по ее стопам: обзавелись мужьями, нарожали детей. И только одна из них пожертвовала личным счастьем ради карьеры. Одиннадцать обложек «Вог» - шутка ли? Вера взглянула на маячивший перед ней газетный снимок, взяла его в руки и одним махом выбросила в ведро. Заполнять собою мусорные баки - вот на что она потратила свою жизнь!

…Граф Штейнорт закончил свою жизнь на виселице после участия в покушении на Гитлера. Глядя, как мать читает последнее письмо от отца, написанное им в тюрьме, пятилетняя Вера мало что понимала.

Это потом, из книги об отце она узнает подробности казни, из случайных детских воспоминаний сложит тот чудовищный паззл.

С казнью графа их положение только ухудшилось: фамильный замок и имущество конфисковали, а беременную фрау Лендорф с тремя малолетними дочерьми отправили в тюрьму. Однако ни ужасы тюремного быта, ни нищета не сказались на Вере так, как вид крошечного помещеньица с подвешенным к потолку крюком. Спустя 60 лет она посетит место казни отца и оттуда ее без сознания вынесут на руках.

После освобождения из тюрьмы наступили годы скитаний. Под измененными фамилиями они уже впятером (родившуюся в тюрьме крошку назвали Катариной) кочевали по родственникам и знакомым в поисках приюта. За это время Вера успела сменить 13 школ, среди которых был даже женский монастырь. Между прочим, разглядывая свою долговязую фигуру в зеркале, 14-летняя Вера всерьез помышляла стать монахиней. Комплексы, комплексы не давали ей покоя ни днем, ни ночью. Они будто ставили ей подножку, и она спотыкалась в самых неожиданных местах. Длинные руки висели, как плети.…

Как же она мечтала быть похожей на одну из голливудских кинодив или хотя бы на старшую сестру Нонку - единственную, кто унаследовал грацию и утонченность матери, сдержанный аристократизм отца. Рядом с ней Вера чувствовала себя гадким, никому не нужным утенком. Поэтому когда знакомая матери - фотограф предложила Вере попозировать, она отрицательно покачала головой и попыталась спрятаться. Снимки в итоге были сделаны, и один из них даже попал на обложку журнала «Констанце». Но это ровным счетом ничего не значило. Вера была уверена, что все это подстроено ее матерью, которая уже извелась, глядя на свою закомплексованную дочь. Конечно, ни о какой карьере модели не могло быть и речи. Однако судьба распорядилась по-своему….

Учеба в художественной школе в Гамбурге, занятия живописью и многочисленные выезды на пленэр Вере порядком наскучили. Ей захотелось попробовать что-то новое и она по совету фотографа Уго Муласа, с которым случайно познакомилась во Флоренции, стала подрабатывать моделью. Надо сказать без особого успеха. Девушку с ростом 1.86 и телом андрогина не очень-то хотели снимать. В темной одежде она ходила мрачной тенью по кастингам и везде слышала только одно: «Вы не подходите». Она уже было подумала, что карьера модели не для нее, но…

Внезапный телефонный звонок прервал ее размышления. «Наверное, это Жиль - хочет извиниться за свою подлость», - подумала Вера и сняла трубку.

Это донна Вера? - спросили на том конце провода.

Да, это я, - своим привычным хриплым баском ответила она. Наступила микроскопическая пауза, за которую Вера успела подумать о том, что надо бы бросить курить. Иначе она рискует лишиться голоса и шептать наедине с самой собой всю оставшуюся жизнь.

О, cara mia, Верушка! Это я, твой Франко! - все возрастающая волна восторгов захватила невидимого собеседника и теперь грозила смыть ее саму. — Ну что ты молчишь, ответь же что-нибудь. Может, ты не помнишь своего Франко?

Забавный итальянский акцент, примешанный к старательному английскому, вывел ее из себя и она рассмеялась. Конечно, она помнит. Как забыть. Хотя они не виделись лет 40, она до сих пор хранила в памяти их первую встречу - там, в Риме 1963-го, в крошечной фотостудии, куда фотограф «Вог» Франко Рубартелли пригласил ее, начинающую модель, и предложил сотрудничество. К тому моменту Вера из скромной арийской девушки уже успела преобразиться в русскую златовласку Верушку. На выдуманную ею легенду о славянском происхождении и на необычно-броское имя теперь охотно клевали многие фотографы и агенты, среди них оказался и Рубартелли.

Он сразу увидел в ней будущую звезду - ну если не звезду, то неординарную личность точно. Он был старше ее на два года. Его детские мечты стать офицером флота, как отец, разбились об реальность. С карьерой дипломата тоже ничего не вышло. После смерти отца он вообще потерял жизненный ориентир. Еще будучи студентом Кембриджского университета, в одном из Лондонских пабов он познакомился с хорошенькой официанткой по имени Франсуаза, которая очень скоро стала его женой. А потом так же скоро наставила ему рога с каким-то фотографом. Узнав об измене жены, Рубартелли был вне себя. Хотел убить обоих любовников. Но вместо этого почему-то пошел в близлежащий магазин и купил старый фотоаппарат «Лейка». Все еще сходя с ума от ревности, отвез ничего не подозревавшую Франсуазу на пляж, загнал в воду и заставил искупаться в море прямо в одежде.…

Из 36 непрофессиональных кадров он выбрал только один и отослал его редактору «Вог» Диане Вриланд. Все вокруг, включая саму Франсуазу, утверждали, что у него ничего не выйдет: снимки хороши, но с высокой модой ничего общего не имеют. Пришедший через неделю конверт поверг в шок и Франсуазу, и ее любовника-фотографа, и самого Франко: американский «Вог» предлагал ему контракт на миллион долларов!

Слушая все это, Вера молчала и улыбалась. Ее собственные откровения, казалось, звучали как-то робко и неискренне. На самом деле она думала только об одном. Глядя на этого немного неотесанного итальянца, постепенно вовлекаясь в магнитное поле его жгучих глаз, она чувствовала нечто, что нельзя было назвать любовью. Скорее это была страсть -внезапная и такая мучительная для ее неопытного юного сердца. В тот вечер, забыв про все правила приличия, она неожиданно для себя сказала: «Я не хочу возвращаться в гостиницу. Я хочу остаться с тобой». Хотел ли этого Франко? Как выяснилось потом, он был ошеломлен поведением юной леди, так просто и недвусмысленно предложившей себя едва знакомому мужчине. Однако за 9 лет их совместной жизни это была не единственная Верина странность…

- Верушка, я хочу тебя поздравить с очередным дебютом. На этой неделе моды ты была лучшей. Лучшей, слышишь меня? - доносилось из трубки. Вера не верила своим ушам. С каких это пор Рубартелли начал ей льстить?

Ты лжешь, старый ловелас, ты прекрасно видел, во что превратилась твоя стеллина. Кстати, сам-то ты по-прежнему предпочитаешь молоденьких…

О чем ты? Я ничего не слышу, плохая связь…

Не отпирайся, я все видела своими глазами.

Что ты видела? Где? - крик в трубке сменился кашлем.

На твоей странице в facebook! Сколько этих венесуэльских шлюх ты уже перелапал? Я знаю, что ты сбежал в Венесуэлу только ради них. «Самых красивых на земле», - как ты однажды изволил выразиться. Так вот, в следующий раз, если захочешь мне позвонить, найди более подходящий повод! Вера нажала на «сброс». Как он вообще смеет ей звонить после стольких лет молчания? Да еще поздравлять с участием с шоу, о котором она предпочла бы забыть? Слава Богу, у нее хватило ума не выходить за этого итальянца замуж. А что бы было, если бы она родила от него ребенка - маленького черноволосого постреленка, ворующего на базаре фрукты и дергающего кошек за хвосты?

…Об ее ногу кто-то потерся, а потом протяжно взвыл. «Господи, я же совсем забыла накормить своих деток! Сейчас, сейчас мои дорогие…», - Вера, как заправская няня, начала стряпать в кастрюльке еду, нашептывая самые ласковые словечки, какие только знала. Тем временем на ее маленькой кухне собралось все честное семейство - 13 кошек и 2 собаки. Они давно стали частью ее жизни, в них она была уверена, как в самой себе. Вот кто ее не обидит и не предаст! Закончив со стряпней и разложив все по тарелкам, Вера перевела дух. В последнее время ее мучила тяжесть в груди. Последствия многолетнего стажа курения. Ничего не поделаешь. Вера привычным жестом достала таблетку.

Разговор с Рубартелли не выходил у нее из головы.

«Любовь рождается, живет и умирает. И вам повезло, если ваша любовь превратилась в дружбу, потому что слишком часто она превращается в ненависть», - эти слова, сказанные однажды Рубартелли, она сначала не приняла всерьез, но сохранила в памяти на случай, если они вдруг понадобятся.

Кажется, этот момент как раз настал. А ведь она когда-то была так счастлива…

В то утро, после первой совместной ночи с Франко, она распахнула окна номера крошечной гостиницы в центре Рима. Ей хотелось кричать о своем счастье на весь город, кричать, что есть сил, пока не распахнутся ставни в доме напротив, и какая-нибудь добропорядочная итальянка не погрозит вызвать полицию. К счастью, ничего такого не произошло. А даже если бы и произошло, это нисколько не омрачило бы ее настроения. Отныне она была влюблена в Рим и строила планы о том, как останется здесь навсегда, как они с Франко снимут мансарду, где она сможет заниматься живописью, а он - фотографией.

…«В Риме меня больше ничего не держит. Завтра я отправляюсь на Багамы. Если хочешь, ты можешь поехать со мной», - заявил за обедом Франко. Конечно, она хочет. Ведь здесь ее тоже ничего не держит, если рядом нет его.

Две недели на Багамах пролетели как сон. Верушка много купалась, почти не вылезала из воды, чувствуя себя в ней, как в колыбели. Лазурный океан поглощал ее тело, тогда ей впервые захотелось раствориться в нем без остатка, избавиться от своей физической оболочки, но при этом продолжать жить.… Когда же она выходила на берег, то не могла оторвать глаз от диковинных цветов. Ей необходимо было стать частью развернувшегося перед ней великолепия - цветком, животным или простым камнем, и в то же время остаться человеком, единственной из людей, кому это было доступно.

В один прекрасный день, смешав краски, Верушка точными мазками начала наносить их на свое обнаженное тело.

«Ну и кем ты хочешь быть?» -спросил ее Рубартелли.

Он сам вдохновил ее на этот эксперимент и теперь следил за тем, как преображается тело его подруги. Нетерпеливо сжимая фотокамеру, он ждал тот заветный момент, когда работа будет закончена и можно будет нажать на кнопку.

Вскоре фотографии модели Верушки, загримированной под гепарда, легли на стол редактора «Вог» Дианы Вриланд и больше его не покидали. Заказы посыпались как из рога изобилия. Теперь Вера сутками находилась под прицелом камеры Рубартелли и при этом не ощущала никакой усталости. Взяв в руки зеркало, она изучала свое тело, искала нужный ракурс, проверяла, правильно ли выставлен свет.

Иногда неудовлетворенная результатом, Вера впадала в депрессию: детские страхи и комплексы выходили наружу, не давали радоваться успехам. Рубартелли, потрясенный поведением своей музы, пытался ее утешить, но Вера была непреклонна. Снова и снова она запиралась в студии, уже без Франко, но не для того, чтобы работать, - просто ей как в детстве хотелось побыть одной. В такие минуты она вспоминала отца, анализировала свою жизнь, которую ее мать называла не иначе как «дешевой» и «беспутной». Но это была ее жизнь и только она могла ею распоряжаться. Через несколько часов Вера открывала двери студии, куда влетал карауливший ее все это время Рубартелли. Бросившись к ногам своей суперновы, он обещал взять отпуск, поехать с ней в любую точку мира и даже остаться там навсегда… Она же хотела только одного - продолжать работать.

Работа моделью стала для нее не просто средством заработка, но откровением - откровением о самой себе, о своем теле, по-прежнему таящем множество неизведанных сокровищ.

«Кстати, - обращалась Вера к все еще стоящему на коленях Рубартелли, - что на этот раз придумала для нас наша любимая Диана?». «Съемки в диких джунглях, вылет завтра в 5 утра», - целуя ей руки, шептал он.

Эти съемки в Южной Африке чуть не оказались для них последними. Увлеченные процессом, они не заметили приближения львицы с детенышами, которая в качестве основного блюда уже выбрала полуголую Верушку. Кто-то из съемочной группы увидел затаившегося в кустах зверя и подогнал джип. Побросав реквизит, они с Рубартелли уже через две минуты мчались по выжженной солнцем саванне, ветер обдувал их разгоряченные лица, и все произошедшее казалось дурным сном. Но тут им дорогу преградило стадо зебр. Обезумевшие животные оглушили своим топотом, их наскоки на хлипкий джип становились все агрессивнее. Перепуганная Вера уже прощалась с жизнью, она была уверена, что это конец. Но это был не конец.

Помешанная на натуральных съемках Вриланд вскоре отправила их в Антарктиду, где на фоне бескрайних снегов Вера демонстрировала достоинства новой шубы и едва не подхватила воспаление легких. Но одна съемка запомнилась ей особо.

…раннее летнее утро 1968 г. Пустыня Аризоны. Вся съемочная группа суетится вокруг Верушки, спелёнутой, как дитя, и перетянутой кожаными ремнями. Позади - неделя напряженной работы и десятки метров самой лучшей ткани, которую знаменитому дизайнеру Джорджио ди Сант’Анджело удалось превратить в роскошный кокон. В него-то и завернули Верушку. Ни живая, ни мертвая она стоит посреди пустыни под нещадно палящим солнцем и ждет, когда Рубартелли сделает тот единственный кадр, который покорит всех.

Ее онемевшее тело пронзает жгучая боль. И вот, о чудо, Рубрателли машет ей рукой, это значит, что всем ее страданиям пришел конец. Не спеша, как на замедленной пленке, он приближается к ней, но вдруг его лицо начинает мрачнеть, черты искажает испуг. У него на глазах его несравненная Верушка падает, как срубленное дерево - падает ничком прямо на острые камни! «После таких падений не живут, - сказал склоненный над очнувшейся Верой доктор, - но вам повезло, у вас был хороший бронежилет». Не слушая его слова, Вера потребовала немедленно принести зеркало - ей нужно было убедиться, что с ее лицом все в порядке. «Не волнуйтесь, на вас нет ни синяка, ни ссадины. Повторяю, вам крупно повезло», - сказал доктор и бесшумно удалился. «А что с фотосессией? У тебя получился тот кадр?» - Вера перевела взгляд на стоящего рядом Рубартелли. «Все в порядке. Снимки уже в редакции. Диана в восторге», - тихо ответил он.

«Еще бы она не была в восторге», - подумала Вера. Кадр, сделанный за несколько минут до обморока будет опубликован в «Вог» и станет культовым — настоящей классикой фотоискусства.

Однако мировая слава настигла модель Верушку гораздо раньше - в 1966-ом, после выхода на экраны фильма «Фотоувеличение» Микеланджело Антониони. А ее пятиминутное появление в кадре было признано самой эротичной сценой в истории кино. Страшно подумать, что всего этого могло и не быть, послушайся она Рубартелли. Узнав, что Верушка собирается сниматься в кино, он строго-настрого запретил ей даже думать об этом. На самом деле Рубартелли был взбешен - считая Верушку своей собственностью, он не мог смириться с тем, что она выходит из-под его контроля. «Ты не имеешь права мною распоряжаться. Ты мне никто!» - крикнула напоследок Вера и хлопнула дверью.

Прибыв в Лондон, Вера тут же оказалась на съемочной площадке. Хотя ее собственная сцена была эпизодической, и до нее было еще далеко, она жадно впитывала все происходящее. Вот из-за угла на шикарном авто, безразлично полуобняв крепкой рукой руль, выехал главный герой. Неторопливо припарковавшись, он выпрыгнул из машины и оглянулся. Его взгляд не был направлен на кого-то в отдельности, но заключенная в нем печаль могла быть связана только с одной из присутствующих - с моделью Верушкой. Будто услышав ее мысли, он уже открыто посмотрел в ее сторону и, улыбнувшись, скрылся в дверях павильона. В тот раз Вера вернулась к себе в номер раньше обычного.

Странный молодой актер по имени Дэвид не выходил у нее из головы.

Скоро им предстояла совместная сцена, и Вера с ужасом представляла, как будет разыгрывать перед ним страсть. Точнее, разыгрывать ничего не придется. Страсть и так была написана у нее на лбу, когда она видела, как полуобнаженный Дэвид обменивается ласками с Ванессой Редгрейв или кувыркается в компании малолетних шлюх. То, что одной из них была восходящая звезда Джейн Биркин, ей было все равно. Верушка вообще была приглашена сюда на правах суперзвезды и делить с кем-то свою звездность, а тем более приглянувшегося мужчину, была не намерена. И вот наступил день Икс. Вера с самого утра стояла у зеркала, рассматривала свое лицо, в двадцатый раз расчесывала волосы.

Ее невесомое черное, расшитое бисером и стеклярусом платье казалось ей триумфом эротики и вкуса. Его вообще сложно было назвать платьем - скорее условностью, от которой в нужный момент можно было с легкостью избавиться.… На съемочной площадке царила суета. Артист Дэвид Хеммингс, одетый в мешковатую синюю рубаху, тоже не сидел на одном месте. Порывистость, нетерпеливость всегда были в его репертуаре. Но на этот раз он выглядел особенно взволнованным. Вера же наоборот, как никогда, чувствовала себя в своей тарелке. Когда раздался крик «Мотор» она уже стояла в центре комнаты, смеряя мельтешащих перед ней людей фирменным взглядом высокородной особы, который скопировала у матери. Ей не терпелось начать любовную игру, прописанную по сценарию и столько раз отрепетированную в мыслях.

Однако ей пришлось ждать. По техническим причинам съемки задерживались. И к тому моменту, как режиссер дал сигнал, Вера с видом загнанного олененка сидела на полу и едва не плакала. Дэвид, прижав к щеке фотоаппарат, смотрел на нее своим внеземным взглядом, и ей только оставалось догадываться, что же он означает.

«Ребята, соберитесь!» - крикнул Антониони и включил камеру. Дэвид и Вера бросились друг к другу, совершенно забыв про сценарий. «Стоп!» - рявкнул режиссер, и все пришлось разыгрывать вновь - не спеша, осторожно раскачивая лодку обоюдного вожделения, направляемую очередной командой режиссера. «Ляг на пол, а ты сядь на нее сверху, вот так!» - раздавалось откуда-то издалека. Но Вера уже целиком и полностью находилась во власти Дэвида. Именно он был ее единственным рулевым и единственное, о чем она жалела, это то, что они оставались в одежде. Однако ее счастье длилось недолго. Насытившись ею, Дэвид вставал и цинично перешагивал через ее распростертое тело.

«Снято!» - устало тянул режиссер. А Вера какое-то время продолжала лежать на полу, раскинув руки и думая о том, что ее любви пришел конец. Послезавтра она вернется домой к Рубартелли, и все останется по-прежнему. Конечно, у нее еще будет крошечный эпизод с Дэвидом, где на его «Крошка, я думал, ты в Париже!» она скажет всего одну фразу: «Я в Париже» и исчезнет - исчезнет из его жизни навсегда.

Когда Вера вернулась в Рим, Рубартелли устроил ей чудовищную сцену. Конечно, о Дэвиде он ничего не узнал, но его ревность распространялась на всех мужчин, с которыми Вера работала.

Пожалуй, единственный, кто не попал в список подозреваемых - Сальвадор Дали.

А зря. Этот полусумасшедший гений оказался настоящим чаровником. Окутывая Веру пеной для бритья, он открыто восторгался ее дрожащим от озноба телом, чуть ли не считал каждую покрывшую ее мурашку. А поскольку дело происходило на морозе, то с восторгами пришлось повременить и перенести перформанс в помещение. О том, что творилось за закрытыми дверями, Вера вспоминала со смехом и грустью одновременно. Распаленный страстью и размаянный Дали едва не заснул рядом со своим творением - покрытой с ног до головы бритвенной пеной, колышущейся, как студень, моделью Верушкой.

Хотя работа с Дали прибавила ей популярности, Вера и так не знала, куда деться от наглых и пронырливых папарацци. Каждый ее шаг сопровождался сплетней, каждую ее работу дополнял слух. Немецкие газеты окрестили ее «вундерфрау» и «голой графиней», итальянские - «цаплей», французские - андрогином. Кстати, в Париже из-за ее высокого роста к ней так и обращались: «месье». Но все это казалось пустяками по сравнению с тем, что творилось в ее личной жизни на самом деле. Однажды, держа в руках журнал со своей фотографией на обложке и читая новость о том, что она и Рубартелли живут, как два голубка, в Риме в собственном пентхаусе, Вера расплакалась. Ее мечте о собственном доме и семье так и не суждено было сбыться. И хотя они с Рубартелли по-прежнему были вместе, но походили они скорее на двух перелетных птиц, которым уже давно пора разлететься в разные стороны.

Замученная ревностью Франко, Вера начала ему открыто изменять. На самом деле ей хотелось свободы.

Ни бешеная популярность, ни заработок в $10.000 в день этой свободы не только не давали, но наоборот, закрепощали.

И тогда Вера переключилась на мужчин. Они дарили ей иллюзию выбора: покорить или покориться, умереть или остаться жить. Если бы только она встретила того, в ком смогла бы раствориться без остатка….

Однажды в Риме к ней на улице подошел молодой человек и представился Питером. «Зовите меня просто Пит», - доверительно приблизив к ней свое красивое лицо, сказал он, а его не знавшие отказа губы растянулись в улыбке. «Еще один Казанова», - подумала Вера и ускорила шаг. «Подождите, ну куда же вы? - молодой человек зашагал с ней рядом, - вы не так поняли. Меня зовут Питер Фонда. Я сын режиссера Генри Фонда - слыхали о таком? Я бы хотел пригласить вас в ресторан. Прошу вас, не отказывайтесь!» - в голубых глазах юноши читалась грусть и даже боль. «Да вы еще и артист!» - не без сарказма заметила Вера. Записывая свой номер телефона прямо на его нетерпеливой ладони, она нарочно поменяла местами две последних цифры. Просто ей вдруг показалось, что с этим юношей - избалованным сынком знаменитого отца, у нее не может быть ничего общего.

Каково же было ее удивление, когда на следующий день в холле отеля, в котором она снимала номер, она обнаружила Питера. Тот дремал в глубоком кожаном кресле, одной рукой сжимая роскошный розовый букет. Верушка хотела незаметно пройти мимо, но вдруг услышала уже успевший стать знакомым голос: «Это для вас!». Питер протягивал ей букет, щуря светлые, со слипшимися ресницами глаза, и все в нем дышало той невинной, еще непробужденной страстью, которая захватила Веру и уже ее не отпускала. В тот вечер они оказались в ресторане. Питер сыпал байками про своего знаменитого отца.

Оказывается, кумир миллионов, Генри Фонда, в быту был совершеннейшим тираном.

Решив, что Питер слишком худ, он принуждал его выпивать за ланчем целую кружку пива. А что с ним произошло после суицида жены - да он вообще стал вести себя отвратительно! Им с сестрой Джейн иногда хотелось сбежать из дому, подальше от этой мрачной, гнетущей атмосферы, которой окружил их отец.… Вера слушала и удивлялась. Когда-то она сама вздыхала над портретом черноволосого красавца со звучным именем - Генри Фонда. А теперь перед ней сидел его сын - плоть от плоти отец, разве что тоньше, изысканнее. Каждый жест - мелодия, каждый взгляд - песня. Не иначе, как он ее приворожил. Ведь к концу вечера Вера уже не мыслила без Питера своей жизни.

Позже, посмотрев фильм с его участием под названием «Трип», она поняла, что впала в зависимость. Чем больше она смотрела на Питера, тем больше узнавала в нем саму себя. Когда они лежали на двух узеньких, сдвинутых воедино кроватях в его номере, Вера не могла сдержать улыбки - даже их высокий рост (Питер был всего на несколько сантиметров выше) заставлял их одинаково ютиться и подгибать онемевшие от неудобства руки и ноги. Проводя пальцами по его волосам, она заглядывала в такие же небесно-голубые, как у нее, глаза и находила в них ответное чувство. И это было все, о чем она когда-либо мечтала. Так они провели еще несколько счастливых дней и ночей, но однажды утром Питер показался ей грустнее обычного. «Мне нужно вернуться в Лос-Анджелес», - сказал он и, немного помедлив, признался в том, от чего у Веры заныло в сердце. На самом деле он женат и у него есть ребенок. И теперь ему нужно вернуться в семью. Все это показалось Вере дурным розыгрышем. Ведь Питер еще молод, очень молод. А жена и ребенок никак не вязались с образом плейбоя, под которым Вера разглядела предназначенную ей одной судьбу. Тем не менее, очень скоро Питер отбыл в далекий, ставший враждебным Лос-Анджелес. Оттуда он постоянно звонил и писал, обещая взять развод, назначая свидания и снова их срывая.

Они встретились три месяца спустя в Париже. Вере показалось, что она видит перед собой другого Питера — загорелого, повзрослевшего, уверенного в себе. Здесь, под благодатным весенним небом, их чувства вспыхнули вновь, вот только огонь этот был по-осеннему беспощаден и недолговечен. Питер вновь заторопился - на этот раз на съемки. Становясь кинозвездой, кумиром юных девочек, он отдалялся от Веры еще больше.

Однако она по-прежнему ждала, когда он, прорвавшись сквозь скандирующую девчачью толпу, приедет на своем скутере, сдернет солнцезащитные очки и предложит ей наконец руку и сердце.

Ради этого она пожертвовала бы чем угодно, даже своей карьерой.… Вот только карьера самого Питера волновала его все больше. Фильм «Беспечный ездок» 1969-го нельзя было переоценить - он возвел его на вершину успеха. Если бы Питер только знал, как она ненавидела этот фильм! Он отнял у них самое ценное — время, за которое они могли бы насладиться друг другом так, чтобы хватило на всю оставшуюся жизнь. Из тех нескольких, сочтенных по пальцам одной руки встреч, что уготовила им судьба, она чаще всего вспоминала последнюю.

…. Июль 1971 г. Нью-Йорк. Они с Питером только что встретились в аэропорту и, обменявшись жаркими объятиями, спешили в самое сердце Манхэттена. Им не терпелось отпраздновать эту маленькую, невидимую миру победу, которую они на время одержали над злодейкой судьбой. Роскошный просторный лофт уже ждал двух влюбленных птенцов и готовился принять их в свое лоно… Внезапные голоса, смех, хлопки шампанского нарушили воцарившийся за потайными дверями покой. А все потому, что в их номер нежданно-негаданно ворвались приятели Питера во главе с его сестрой Джейн. Эта чертовка и подговорила всех устроить брату сюрприз, и весь оставшийся вечер Вера с тоской в сердце наблюдала за их вульгарными, дешевыми выходками. А Питер…. Он знал, что любое его прикосновение способно загладить любую, даже тяжкую вину.

«Это была не моя вина», - скажет он ей 27 лет спустя.

Во время работы над автобиографией Питер решит повидать свою давнюю пассию и заодно расставить все точки над «и», главной из которых окажется его категорическое нежелание на ней жениться. «Ты всегда была для меня прекрасной картиной, женщиной с роскошной обложки. Ради меня ты никогда не оставила бы свою карьеру. А если бы вдруг оставила, то это было бы преступлением, самым главным разочарованием для нас обоих». Глядя на постаревшего, пережившего два развода и так и оставшегося актером одной роли Питера, Вера подумала, что он прав.

Работа была ее единственным смыслом, благодаря ей она могла отделить себя от всех, стать эксцентричной, экзотичной, опасной - «женщиной с тысячью настроений и с сотней лиц», как окрестили ее все модные журналы. «Женщиной, на которую хотят быть похожими и с которой хотят быть», — вторили им ее поклонники. Сама она давно уже вышла за рамки привычной профессии модели и все свободное время проводила в занятиях боди-артом, любовь к которому она объяснила журналу «Playboy» так:

«Обычное человеческое тело меня не возбуждает. Гораздо интереснее, если я вдруг поменяю цвет кожи и превращу себя в животное или растение - ведь они намного красивее, ярче и разнообразнее, чем мы».

Подобные высказывания сходили ей с рук, а главное, были абсолютно искренними. Может, поэтому к началу 70-х Верушка стала самой фотографируемой моделью в истории?

Тогда, в 1971-ом, на ее горизонте вновь появился Рубартелли. Он предложил ей снять целый фильм. Вера назвала эту затею безумием - на съемки требовались огромные деньги, к тому же у Франко не было режиссерского образования. Но Рубартелли обещал все взять на себя. Влез в долги, даже занял деньги у собственной матушки и приступил к написанию сценария.

Получившийся в итоге сюжет отразил блеск и нищету их девятилетнего романа. Пожалуй, он вместил в себя целую жизнь - наполненную надеждами и ожиданием счастья, но в итоге разбитую вдребезги.

Наняв команду из профессионалов, Рубартелли смело взялся за дело - ему хотелось снять свою модель Верушку так, чтобы оставить ее красоту в веках, так, чтобы все последующие поколения ему завидовали. Просматривая отснятый материал, Вера подумала, что ему это удалось.

Увы, суровые судьи-кинокритики разнесли их картину в пух и прах. Взыскательные зрители от истории двух несчастных влюбленных тоже остались не в восторге. В итоге у обанкротившегося Рубартелли осталось два пути: бежать или лезть в петлю. Он выбрал первое. Так он очутился в Венесуэле, где постепенно начал все с нуля, женился, завел ребенка. В отличие от Верушки.… Вскоре ей тоже предстояло сделать выбор.

В 1971 году вместо Дианы Вриланд пост главного редактора «Вог» заняла Грейс Мирабелла. В самом ее имени Верушке уже чудилось что-то хищное, враждебное… Так оно и получилось. Грейс сразу невзлюбила Веру и поставила ей ультиматум - петь под ее дудку и менять имидж или катиться на все четыре стороны. Из двух зол Вера выбрала меньшее и покинула «Вог» навсегда.

Вернувшись домой в Германию, она впала в депрессию. Мать, как могла, утешала свою дочь, но состояние ее только ухудшалось. Детские страхи, необъяснимое чувство вины за гибель отца опустошали ее хрупкое тело. Вера угасала на глазах. И тогда фрау Лендорф решила прибегнуть к последнему средству - психотерапии. Оказавшись в кабинете врача, Вера не верила, что это происходит наяву, что сейчас она сядет в мягкое кожаное кресло и человек напротив, засучив белоснежные рукава халата, запустит руки в ее прошлое. Она уже хотела выйти вон. Но мысль о матери, которой дала слово выздороветь, заставила ее остаться. Человек напротив не просто копался в Верином прошлом, он заставил ее принести письмо отца, написанное за день до казни, и читать его вслух. Снова и снова Вера погружалась в эти дышащие болью строчки, слезы водопадами текли по ее щекам.

Пожалуй, это был самый жестокий сеанс психотерапии, но он дал свои плоды.

Вскоре Вера смогла вернуться к любимым занятиям: ведению дневника и живописи.

Знакомый фотограф Хольгер Трюльш предложил ей объединиться для одного волнующего проекта. «Деталей я пока не разглашаю. Ты скоро все увидишь сама», - сказал он. Вера, во всем доверявшая своему другу, тут же согласилась. Он отвел ее в свою студию, и она не смогла сдержать слез радости. Везде, где только можно, стояли ее любимые баночки с красками! Трюльш объяснил, что с Вериной помощью хочет сделать нечто экстраординарное - это будет новое слово в боди-арте и в фотографии. Вера была в восторге. Не теряя времени, они занялись смешиванием красок. Перед ними стояла новая, невиданная с обыденной точки зрения задача - замаскировать тело Верушки под обшарпанную стену, слить два физических объекта воедино.

Работа длилась целых 16 часов. За это время Верушка и Хольгер не сказали друг другу ни слова - любое неосторожное замечание могло сказаться на четкости мазка, а значит, свести на нет все их усилия. Наконец, Хольгер нанес на ее тело завершающие штрихи, и Верушка, уже с ног до головы покрытая краской, встала у стены. Состыковка с шершавой поверхностью произошла мгновенно. Трюльшу только оставалось нажать на кнопку фотоаппарата. Но он почему-то медлил.

«Что ты чувствуешь?» -спросил он. «Я растворилась, меня просто нет!» - не открывая глаз, отозвалась она. И это было правдой. Ведь она делала то, о чем мечтала всю жизнь - трансформировала и меняла свое тело, а вместе с ним трансформировался и менялся ее дух. Исчезали проблемы и страхи. А на смену им приходил покой…. С помощью Трюльша Верушка теперь каждый день превращалась в диких зверей, становилась камнями и деревьями. Их работы имели бешеный успех. Впервые о Верушке заговорили не только как о модели - обычной вешалке для одежды, но как о большой художнице.

…Вера потянулась к книжной полке и достала оттуда черный фолиант, на котором крупными буквами значилось: «Veruschka». Открывая его наугад, Вера всегда волновалась. Она никогда не знала, кто спрятался за ее именем на этот раз: чернокожий мужчина в строгом костюме, белокурая женщина с большим алым ртом или Будда?

Прибыв в Америку, Вера продолжила занятия боди-артом, примеряя образы других людей, искала себя в чуждом городском пространстве.

Нью-Йорк 90-х принял ее радушно. Совсем не так, как в тот далекий год, когда юная старлетка Вера Лендорф обивала пороги модельных агентств в поисках работы. На этот раз Вера решила отплатить за равнодушие любовью. Она посещала благотворительные вечеринки, делала социально значимые проекты, даже подкармливала нищих. Ее по-прежнему узнавали, ее именем называли бутики.

Она даже позволяла себе наплевать на возраст и сняться топлес в очередной фотосессии для очередного модного журнала или выйти на подиум. Мысль о Лондонской неделе моды и о собственной фотографии, валяющейся в ведре, теперь показалась ей забавной. Пожалуй, она была даже рада, что все так произошло. Было бы гораздо хуже, если бы культовая модель Верушка доживала свой век в забвении…

Часы пробили 5 вечера. «Что же я сижу?» - спохватилась Верушка. У меня же через полчаса назначено интервью!». Широким балетным шагом она подлетела к зеркалу и начала наводить марафет. Ведь ее интервьюером будет мужчина! Облачившись в белоснежный спортивный костюм, Вера вытащила из под кровати сапоги от Vivienne Westwood и повязала на голову бандану. Такой хиппи-шик ей был очень к лицу.

…Вера сидела за столиком с симпатичным молодым человеком и, отвечая на его вопросы, вспоминала пьесу «Дориан Грей», в которой она когда-то сыграла самого Дориана. Как бы она хотела обессмертить свою молодость! Чтобы все по-прежнему ее любили и боготворили. Она бы отдала за это все на свете, даже… Перехватив восхищенный взгляд юноши напротив, Верушка с облегчением подумала, что, пожалуй, ей это удалось.

Как встречает старость икона стиля, которая некогда зарабатывала по 10000 $ в день, первая начала диктовать условия фотографам и та, которая придумала современную моду? Она делает пластические операции, покупает виллы по всему миру и пропагандирует семейные ценности... Иное дело - Верушка. Она живет в Нью-Йорке, но не в « снобском» Манхэттене, а в соседнем Бруклине. Состояние, нажитое непосильным модельным трудом, она незаметно растратила. Ее окна выходят на живописную свалку и место, где раньше были башни-близнецы. Каждый день самая красивая модель шестидесятых ездит на велосипеде по окрестностям и кормит бродячих кошек. Дома тоже живут кошки - восемь штук. В этом году, 14 мая, Верушке исполнилось 70 лет. Она не сделала ни одной подтяжки лица. Как и в 60-е она носит распущенные волосы. Фигура ее сохранилась отлично, как говорит сама Вера: « Я в детстве ела мало, потому, что есть было нечего». Одевается бывшая Топ-модель совершенно несолидно: на голове бандана или платок со стразами, яркие, подвязанные шарфами кардиганы в пол, ботинки от Vivienne Westwood и очки с оранжевыми линзами. Она похожа на Хиппи старой закалки. Впрочем, она способна на кардинальные перевоплощения. В «Казино Рояль» она сыграла графиню фон Валленштайн-одну из участниц исторической игры в покер, когда Бонд уделал Ле Шиффра на 120 миллионов. Роль эту, правда, даже эпизодической не назовешь: крупном планом Верушку показывают одну секунду. Но сразу видно, что перед нами несметно богатая аристократка. Шансов встретить старость именно в таком амплуа у нашей героини было больше, чем у кого бы то ни было. Потому что модель, выбравшая смешной псевдоним Верушка, на самом деле урожденная графиня Вера Фон Лендорфф. Она родилась в огромном поместье Мауэрзее в Восточной Пруссии- недалеко от нынешнего Калининграда. Этими землями ее семья владела несколько веков. В их доме было без малого сто комнат. Но спокойной жизни в родовом замке Вера почти не видела, поскольку родилась всего за несколько месяцев до начала Второй Мировой войны. Ее отец был одним из офицеров верхмата. Сам Гитлер приезжал к ним в замок, снимал там свои документальные фильмы. Играл с Верой и ее сестрами, и даже подарил им пони. Отец участвовал в заговоре против Гитлера в июле 1944 года. Покушение на фюрера было неудачным, группу офицеров-заговорщиков, в том числе и фон Лендорфа, арестовали и вскоре казнили в тюрьме, подвесив их тела под потолок на металлические клюки. Так как их замок Гитлер отобрал и сделал там очередной пункт связи и отдыха. Всех родственников, включая детей, бабушек и дедушек отправили в тюрьму, а те, кто выжил - стали кочевать, как мама, графиня Готтлиб фон Калнайн с дочерми стали какими-то кочевниками: жили то у друзей, то у родственников. Ничего своего. Вера сменила 13 (!) школ и привыкла при первой возможности убегать в лес - там ей было комфортнее, чем с людьми. Сначала юная Вера училась в художественной школе в Гамбурге. Как-то летом поехала во Флоренцию - рисовать. Там-то на улице ее и увидел модный фотограф Уго Мулас. Он подошел к Вере с вопросом вроде: «Девочка, хочешь сниматься?» Девушки из аристократических семей в таких случаях, как правило, зовут карабинеров. Но Вера была девушкой необычной, поэтому немедленно согласилась. Мулас привез ее в Палаццо Питти. Это место считалось идеальным для фотосессий. Вера вдохновенно позировала-так, как в ее представлении должны позировать модели. Все вокруг очень смеялись....... Тем не менее ей посоветовали ехать в Париж. Но в Париже Вера оказалась не у дел: слишком высокая (рост 190), слишком костлявые колени (и размер ноги 43), слишком детское лицо для такого длинного тел, и вообще странная девушка. Она в буквальном смысле была «не в формате» - многие вещи ей были коротки. Но зато в Париже произошла судьбоносная встреча - с хозяйкой модельного агентства Эйлин Форд (New York) пришла от Веры в восторг, сообщила, что в Америке очень популярны блондинки. И пригласила девушку в Нью Йорк. В 60-е активно использовали накладные волосы Но когда та приехала, Эйлин повела по-свински: первым делом отправила Веру перекрашиватся в брюнетку, потом объявила ее слишком толстой и заставила худеть... Нормальной работы Вера так и не получила. Она решила изменить всё и сразу. Стать другим человеком. Вера решила поменять свое вычурное аристократическое имя на простое Верушка. Она подумала, что при ее росте это как минимум - забавно. Верушка, по ее сценарию, приехала с Востока, чуть ли не из России, но откуда концы - неизвестно. В этом явная интрига. Верушка таскает с собой по агентствам портфолио- все так видно, какая она. Верушка любит черный(это тогда, в начале 60-х, никто его не носил) А она носит пальто от Givenchy, узкое, короткое, едва колени прикрывает, бархатную шляпу и мягкие замшевые туфли. В высшей степени необычные для того времени вид. Особенно туфли. В них можно было ходить совсем несложно и грациозно - по-кошачьи. Так в движениях Верушки появились повадки дикого зверя. Когда Вера начинала работать, модели сами делали себе прически и макияж. "В Казино Рояль" В начале карьеры, итальянцы не могут отвести взгляд Проект Веры фон Лендорфф стал сверх успешным: оказалось, что всем нужны необычные модели. Верушку с распростертыми объятиями приняли в американскай Vogue ! На обложке этого журнала она появилась 11 раз! Период с 1964-го по 1971 год - самый плодотворный в карьере Верушки- модели. Главным редактором американского Vogue тогда была Дайана Вриланд, стронница смелых идей. Она полностью доверяла Верушке и ее стилисту Диджно Сан-Анжело и не навязывала своих идей. Более подходящие условия для работы трудно было представить. Позже к творческому тандему присоединился Франко Рубартелли, известный фотохудожник, и большой любитель нордических женщин. Верушка стала единственной героиней блистательных фотосессий Рубартелли. Она была выше его на голову. Эта высокая женщина, кстати, всегда была неравнодушна к «коротышкам». Верушка неоднократно признавалась, что ее тянет к маленьким мужчинам - ничегон е может с собой поделать! Среди ее любовников отметились - Дастин Хофман (170см), Аль Пачино (164см). А также Джек Николсон, Уоррен Битти - теже еще «гиганты» ! Их роман с Рубартелли длился пять лет. Франко был первым мужчиной, с которым Верушка не встречалась, а жила. Правда, Рубартелли был страшно ревнив. Благодаря неземной красоте Верушки, поводы для ссор были ежеминутными. И иногда доходили до абсурда. Например, когда в 1966 году Антониони предложил Верушке эпизод в его фильме Blow UP, (Фотоувеличение) Рубартелли закатил истерику и запретил даже думать о съемках. В то время Верушка уже вполне самостоятельным человеком, знающем себе цену, так что ревнивому Франко предпочла съемки у другого итальянуа и не прогадала. "Blow-UP" В фильме Антониони она появилась на пять минут, а ее имя в титрах было написано с ошибкой. Тем не менее Blow Up сделал Верушку культовой фигурой. Небольшая сцена, где она позирует фотографу, была признана одной из самых сексуальных в истории кино. « Во время съемок Blow Up я дымила, как паровоз. А курить в то время было как-то не принято. А после фильма стало модно! Все дружно закуривали»- говорит Верушка. Она, кстати, курит до сих пор, а выглядит при этом отменно. Может, вред от курения компенсирует вегетарианство? В 1971 году она ушла из модельного бизнеса. Вместо Дайаны Вриланд в Vogue пришла более консервативная Грейс Мирабелла. У нее было иное видение девушки Vogue. И последняя съемка с коллекциями с парижской недели моды была полностью забракована по причине авангардизма. «Я привыкла жить везде, и нигде», - говорит она сейчас, говорила она и тогда А Верушка уехала в Германию, закрутила роман художником Хольгером Трюльчем и занялась вместе с ним тем, что ее в то время по-настоящему интересовало - боди-артом. Это было больше, чем узоры на коже. Примерно в то же время, в 70-е, Верушка всерьез увлеклась боди-артом. Она ставила эксперименты над собственным «я», с помощью краски и грима превращаясь в других женщин – Урсулу Андресс, Марлен Дитрих, Бриджит Бардо. Потом эксперименты стали более радикальными: так, однажды в Кении она намазалась черной ваксой для обуви, чтобы «слиться» с природой (отмываться пришлось несколько недель). Она превращалась в животных, птиц, гангстеров, бомжей, а однажды ей захотелось стать… камнем. Но в ком бы она ни растворялась, каждый раз ей удавалось остаться самой собой - Верой фон Лендорфф. Это работы Верушки на разнообразные темы, но все это Боди Арт. Без фотошопа!! Только работы художника, и реальный фон за спиной. Можно представить сколько времени это занимало Женщина-дерево, опять же без фотошопа Красота, нет слов! Ну, а что же мода? В ней Верушка разочаровалась еще тридцать лет назад. «Мода буржуазна и скучна, - говорит она – И те, кто работают в ней, рано или поздно теряют индивидуальность». И хотя по рождению Вера фон Лендорфф – буржуазка до мозга костей, свою индивидуальность, свою личность она всегда ценила гораздо выше платьев от Dior и сиюминутной славы. В это время один концерн затеял выпустить водку «Верушка». Но тут стало известно, что «лицо» будущего бренда появляется в печати раскрашенной под бревенчатые стены. Водочники потребовали немедленно прекратить безобразие, Верушка цинично отказалась. Эта женщина относится к исчезающему виду художников, которые плюют на деньги, если ради них надо поступиться свободой самовыражения. Ее именем называют модные магазины, у косметического брэнда MAC есть губная помада «Верушка», поп-группа Suedes поместила ее фото на обложку своего альбома… С 1992-го по 1996 год Верушка вместе с фотографом Андреасом Хубертусом Илсом создала в Нью-Йорке серию потрясающих автопортретов. Съемка черно-белая, по идее, это обстоятельство должно оставить зрителю простор для фантазии. Но поскольку на автопортретах Верушка предстает в образах сломанной куклы, чернокожего мужчины, бомжихи, афганской борзой, паука, змеи, Марлен Дитрих, Катрин Денев, изможденной старухи и зебры, вбирающейся на дерево, фантазии даже самого искушенного зрителя двигаться уже просто некуда. "Работы с фотографом Андреасом Хубертусом Илсом 1992-96 годы" А Верушка продолжает генерировать идеи с регулярностью хорошо налаженной немецкой машины. Какое-то время она работала на Карла Лагерфельда, Хельмута Ланга и Пако Рабанна, Сельвадора Дали, снималась в не кассовом артхаусном кино с названием типа «Задница Будды» (где сыграла несколько бродяг и, собсвенно, самого Будду), создала коллекцию одежды.С Хельмутом Ньютоном они вывели идеальную фразу глянца: «Мы работаем, чтобы заполнять мусорные баки»..... И до сих пор все у нее получается. Просто когда Бог распределял роли, Верушке досталась одна из лучших - быть красивым человеком. "Верушка на премьере Казино Рояль" "Она признается, что любит каждую свою морщинку. Это жизнь - и каждый прожитый день-счастье" На презентации своего последнего фото-альбома На берлинском кинофестивале в футуристичной обуви, а также на нескольких светских событиях

Немецкая супермодель и настоящая икона стиля 60-ых годов Верушка стала первой моделью мирового уровня, которая могла ставить свои условия заказчикам и давать советы знаменитым фотографам во время своих фотосессий. Ее высокий рост, миловидное личико и белокурые локоны проложили ей дорогу в суровый, но такой манящий, мир модельного бизнеса, который она с легкостью покорила. Почему же сейчас 79-летняя экс-супермодель живет как отшельница в компании восьми кошек?

Графиня фон Лендорф

Будущая супермодель родилась 14 мая 1939 года в Кёнигсберге. Она действительно является чистокровной графиней. Фон Лендорфы жили в огромном родовом поместье Мауэрзее в Восточной Пруссии (сейчас Калининград). Несколько веков подряд эти земли принадлежали семье модели. Побыть в роли графини и ощутить на себе всю прелесть чистокровного происхождения Вера не успела. Через несколько месяцев после ее рождения началась Вторая Мировая война. Ее отец стал офицером верхмата. Семья Веры была тесно знакома с Адольфом Гитлером. Он даже приезжал к ним в поместье и снимал в нем документальные фильмы. Однако, отец Веры играл на два фронта: за участие в заговоре против Гитлера его казнили. С этого момента жизнь маленькой Веры и ее сестер резко изменилась. Родовое поместье было отобрано, на имущество наложили арест, родственников (включая маленьких детей и стариков) отправили в тюрьму. Вместе с матерью и сестрами она провела несколько месяцев в концлагере. Мать модели, графиня Готтлиб фон Калнайн, с дочерьми была вынуждена бежать. Беглянок сначала приютили дальние родственники, потом друзья семьи. Постоянного дома у Веры не было - она с матерью и сестрами все время переезжали с места на место. Завести друзей у девочки не получалось из-за частой смены школ. Она постоянно убегала из дома в лес, где могла бродить часами. Наедине с природой ей было гораздо комфортнее, чем в общении с людьми.

Шанс

Счастливый случай свел во Флоренции совсем еще юную Веру с модным фотографом Уго Мулас. Будущая звезда приехала на лето в город на воде, чтобы учиться рисовать - Вера была ученицей художественной школы Гамбурга. Страха перед камерой у юной прелестницы совершенно не было, как и не опасалась она незнакомца, который повез ее в Палаццо Питти, чтобы провести первую в ее жизни фотосессию. Вера позировать не умела, но старалась как только могла. Несмотря на юность и отсутствие необходимых для модели навыков, в скором времени у Веры уже было свое портфолио, с которым она полетела покорять Париж.

Первый провал

Во Франции оказалось, что внешность девушки никто востребованной не считает. Несмотря на ее красоту, у нее был слишком высокий для того времени рост (190 см), длинные ступни 43 размера и костлявая фигура. Вера провалила все возможные кастинги.

Надежда на удачу появилась, когда на нее обратила внимание Эйлин Форд, глава одного из крупнейших модельных агентств мира “Ford Models”. Та посоветовала ей попробовать себя в Нью-Йорке, заявив, что в Америке типаж Веры очень любят. Но очередное разочарование ожидало будущую супермодель: по приезду в Штаты она получила отказ от Эйлин и ее агентства.

Рождение супермодели Верушки

После череды отказов и досадных поражений Вера решила измениться. Если модельный мир не принимает ее такой, какой она была раньше, то она станет для него другой. Вера решила стать незабываемой. Она взяла псевдоним “Верушка”. При ее росте уменьшительно-ласкательное “Верушка” звучало забавно.

Новое имя - новая жизнь: Верушка решает создать интригующий образ и выделяться абсолютно во всем. В 60-ые, когда никто не носил черный цвет, она надевает узкое криминально короткое пальто от Givenchy, бархатную шляпку и мягкие замшевые туфли. Девушка учится двигаться плавно и грациозно - по-кошачьи. Новый образ оказался по-настоящему успешным, и Верушка начинает получать один контракт за другим. Вера фон Лендорф - модель, фото которой появлялось на обложке журнала “Vogue” 11 раз!

“Она была похожа на оленя, казалась одновременно неуклюжей и грациозной. Её мать хотела, чтобы я сделала моделью младшую сестру Веры. Она была меньше ростом, волосы у нее были светлее и лицо красивее, и все-таки она не была так великолепна, как Вера. На следующий день Шарлота Марч сделала несколько фотографий, и получилось нечто неслыханное!” — Дориан Ли, первый агент модели.

Настоящей волной популярности бывшую графиню накрыло после эпизодической роли в кино. Эпизод с Верой в фильме “Фотоувеличение” длится всего четыре минуты, но этого вполне хватило, чтобы соблазнительная немецкая красотка покорила сердца зрителей по всему миру. Верушка в родном ей амплуа модели позирует для фотографа в полупрозрачном черном платье. Выглядит это, надо заметить, очень соблазнительно. В конце сцены она устало распластывается на полу. Кинокритики признали этот эпизод самой лучшей эротической сценой года. Соблазнительное фото модели попало на афишу фильма. Верушка стала по-настоящему популярной.

Эксперименты и творчество

Помимо успешной карьеры модели, Вера фон Лендорф занималась и другими проектами. Она питала особую тягу к изобразительному искусству и даже успела посотрудничать с самим Сальвадором Дали! Благодаря их знаменитому перфомансу с пеной для бритья, которую Дали наносил на ее полностью обнаженное тело, Вера поняла, что тело может стать главным инструментом в искусстве. Она первая среди знаменитостей проявила интерес к боди-арту, который еще не набрал популярности в то время. Немецкая модель использовала свое тело как холст или скульптуру. Она могла трансформироваться в животных, известных личностей, в природные объекты. Свои навыки перевоплощения и знаменитую пластику демонстрировать на подиуме ей было больше неинтересно. Супермодель стала художницей и навсегда покинула модельный бизнес. В роли творца Вера чувствовала себя гармоничнее и естественнее. Она наконец нашла тот способ самовыражения, который помог ей раскрыть все ее таланты.

В 90-ые годы бывшая модель представила арт-проект “Автопортреты”, в ходе которого совершила ряд перевоплощений в культовых личностей (среди которых, кстати, были Мэрилин Монро и Грета Гарбо). Выставки фотографий проекта “Автопортреты” проводились после этого неоднократно.

Старость звезды

Несмотря на баснословные гонорары и большое количество поклонников и романов со знаменитыми мужчинами, старость графиня Вера фон Лендорф коротает в обществе кошек. Она по-прежнему пишет картины, активно участвует в культурной жизни Нью-Йорка, но при этом живет в нереспектабельной части города, в Бруклине, в крохотной квартирке с видом на свалку. Разочарованной и несчастной легендарная модель себя вовсе не чувствует: она всегда делала то, что ей нравилось и жила так, как хотела. И все же, странно представлять, что некогда грациозная красивая женщина, которая заставила весь модельный мир встать перед ней на колени, сейчас бедна и одинока.

Veruschka Von Lehndorff

Точеное тело, длинные ноги, изящные кисти рук, дополненные головой с копной волос пшеничного цвета, голубыми ледяными глазами, россыпью веснушек на лице и пухлыми гладкими губами. Все это принадлежало самой первой супермодели мировой модной индустрии, на пике своей известности зарабатывавшей баснословные деньги. Она даже сигареты курила с необыкновенным изяществом, что только добавляло уважения к ней. Имя этой, по-своему выдающейся женщины, запомнившееся миллионам людей, Верушка фон Лендорф .

Veruschka Von Lehndorff 1975

Сейчас уже мало кто знает, что длинноногая красавица пережила в детстве заключение в концлагере и откровенное бедствование в послевоенные годы. Хотя начальный этап ее жизни был совершенно другим. Вера Готлибе Анна фон Лендорф, а именно такое имя было присвоено ей при рождении, появилась на свет 14 мая 1939 года в семье состоятельного прусского аристократа, потомственного офицера германской армии графа Генриха фон Лендорф-Штайнорта. Как и абсолютное большинство прусской аристократии, он был не в восторге от воцарившего в Германии нацизма, однако и не сопротивлялся его приходу.

Photo Johnny Moncada

Первые годы жизни девочки прошли в семейном замке, в котором министр иностранных дел Иоахим фон Риббентроп время от времени устраивал совещания. Кроме того, неподалеку была обустроена секретная ставка Гитлера «Вольфшанце» («Волчье логово»). Эти факты сами по себе говорят, что граф фон Лендорф-Штайнорт пользовался серьезным доверием фашистского руководства. Как сложилась бы судьба девочки, сохрани ее отец это доверие и дальше, неизвестно. Однако жизнь внесла свои коррективы.

Veruschka Von Lehndorff
Vogue 1962 – 1964
Photo Johnny Moncada

Граф Генрих фон Лендорф примкнул к заговорщикам, организовавшим летом 1944 покушение на Гитлера. Считается, что свое мнение о нацистах он кардинально поменял, увидев, как те убивают еврейских детей. Покушение оказалось неудачным, и все бунтовщики подверглись жестоким репрессиям. Граф Генрих фон Лендорф-Штайнорт в сентябре 1944 года предстал перед судом и 18 сентября того же года был казнен в берлинской тюрьме Плётцензее.

Поскольку всю семью, включая дедушку и бабушку Веры, объявили государственными преступниками, их арестовали, а владения конфисковали. Вера с сёстрами оказалась в концлагере Бад Сакса, где им сменили фамилии. Девочке пришлось обучаться в тринадцати школах, включая Вальдорфский институт, женский монастырь и деревенскую школу. Ей повезло: она не погибла и дожила до освобождения, принесенного союзными войсками. Однако о возвращении домой речи быть не могло: Германия была разделена на зоны оккупации, а ее родина - Восточная Пруссия - стала частью СССР.

Девочка подросла и увлеклась живописью. Художественное искусство изучала сначала в Гамбурге, в училище, которое готовило художников по ткани для текстильных комбинатов, а потом уехала во Флоренцию, чтобы обучаться рисованию. И именно там произошло событие, полностью изменившее ее жизнь: девушка познакомилась с Уго Муласом – успешным фотографом, который был известен как портретист и сотрудник модных журналов. Впервые увидев Веру, Мулас испытал настоящий шок: общаясь с друзьями на лестнице дворца Уффици, он увидел спускающуюся арийскую богиню, с гибким телом змеи и копной волос цвета спелой пшеницы. Итогом этой встречи становится предложение со стороны Мулоса попробовать себя в роли модели. Вскоре Вера появилась на обложке журнала Constanze.

Из солнечной Италии девушка перебралась в Париж, однако ни она, ни ее фото не вызвали там бурного восторга. Французская богема не оценила долговязую немку, рост которой составлял 186 см. В Париже Вера познакомилась с Эйлин Форд, главой американского модельного агентства Ford Models, которая поманила ее продолжить карьеру в Нью-Йорке: «Мы в Америке любим все, ну, вы понимаете, большое». Золушка поверила фее и в 1961 году купила билет на трансатлантический рейс. К слову сказать, матери девушки пришлось продать чайник с фамильным вензелем из саксонского сервиза, чтобы выслать Вере деньги на билет. Однако Эйлин повела себя совершенно неожиданно: «В Нью-Йорке Эйлин сделала вид, что впервые меня видит», - признается затем Верушка в одном из интервью.

Чтобы обратить на себя внимание, Вера сделала решительный шаг: она, прусская аристократка, назвала себя русской, придумала псевдоним Верушка и стала носить одежду черного цвета. Вскоре поползли слухи, будто она на является русским агентом, сменившим пол.

Из воспоминаний Веры фон Лендорф:

«Псевдоним Верушка - это бизнес. Чистый бизнес! Долговязой молодой немке с именем Вера делать в фэшн-тусовке было нечего».

«Я решила превратиться в совершенно другого человека. И получить от этого удовольствие. Я стала изобретать этого нового человека - я решила стать Верушкой. Верушкой меня звали в детстве. Это значит «маленькая Вера». А поскольку я всегда была слишком высокой, я подумала, что будет забавно называться Маленькой Верой. И здорово было иметь русское имя, потому что я ведь и сама была с Востока».

Она с головы до ног одевалась в черное - надо помнить, что тогда черный еще не стал модной униформой, девушки носили цветное. Она надевала огромную шляпу на распущенные светлые волосы. Она двигалась как будто в замедленной съемке и говорила с фотографами небрежно, со своим «славянским акцентом»: «Привет, я увидела ваши картинки в Vogue и подумала, что было бы любопытно, если бы вы меня сняли».

Фотографы ежедневно видят сотни девушек. Значит, моя девушка, моя Верушка, должна была сразу отличаться от всех прочих. Я выглядела так странно и вела себя так дерзко, что даже великий Ирвин Пенн робко спросил: «Вы были бы не против примерить несколько платьев для Vogue?» И вскоре уже все хотели со мной работать.

Veruschka Von Lehndorff
Vogue 1962 – 1964
Photo Johnny Moncada

Тем не менее карьера модели в США у нее не сложилась. Девушка возвращается в Европу, в Мюнхен, и через некоторое время производит фурор, снявшись в пятиминутном эпизоде в фильме Микеланджело Антониони «Фотоувеличение».

1994

В 1963 году в Риме Верушка познакомилась с фотографом Vogue Франко Рубартелли, который сделал её своей музой. Знакомство переросло в долгое сотрудничество и роман - Верушка несколько лет прожила с гениальным и взрывным итальянцем в Риме. Они выбирали одежду, искали экзотические места для съемок и отправлялись туда вдвоем - без стилистов, ассистентов, визажистов и парикмахеров.

Самой знаковой за все время их сотрудничества стала фотосессия в пустыне Аризоны, сделанная в 1968 году. Кадр, на котором Верушка закутана в кокон, стал культовым, настоящей классикой фотоискусства.

VOGUE US, 1968. Фото: Франко Рубартелли

Верушка все делала сама, творила свой образ и свой спектакль, а модные редакторы полностью ей доверяли. Так она работала не только с Рубартелли, но и с Ричардом ­Аведоном, Питером Бирдом и Ирвином Пенном.

Фото: Джонни Монкада. Сардиния, 1964
Vogue 1962 – 1964

В середине 1960-х Верушка пользовалась невероятной популярностью, зарабатывая до 10 тысяч долларов в день. Она стала крупнейшей моделью своего времени, крупнейшей во многих смыслах: она была не только самой высокой из всех топ-моделей того времени (186 см), но и самой титулованной.

‘Veruschka – Poesia di una Donna’, 1970
Franco Rubartelli

Успешная карьера модели продолжалась до 1975 года, когда после ссоры с новым редактором журнала «Vogue» Грейс Мирабеллой Верушка решила покинуть мир моды. Предметом ссоры послужило желание редактора кардинально изменить имидж модели, сделав его более доступным для большинства женщин. Высокая аристократичная немка не только не вписывалась в новый идеал красоты по-американски, но и не собиралась меняться. «Ищите для этого другую дурочку», - ответила модель на просьбу изменить прическу на актуальное в то время каре. И «Vogue», конечно же, нашел.

by Peter Lindbergh

Думаю, Верушка вошла в конфликт с самой эпохой семидесятых - прозаичной, буржуазной, приземленной. Новому времени не нужны были инопланетянки. Верушка занималась фотопроектами, перформансами, снималась в кино, преображалась в мужчин, создавала инсталляции. И фанатично увлеклась боди-артом, которым заинтересовалась, еще работая моделью, - на съемках в Африке с Питером Бирдом она маскировала свое тело то под диких животных, то под экзотические растения, используя вместо краски ваксу для ботинок.

Photo Art Kane 1963

Только через 10 лет, в 1985 году, Верушка возвращается и принимает участие в шоу боди-арта в Трайбеке. На ее теле вновь переплетались самые разнообразные образы.

В 80-х ее эксцентричные сессии с фотографами-авангардистами, где она прикидывалась то булыжником, то ржавой трубой, то облупленным куском стены, начали скупать галереи современного искусства. Верушка стала снова время от времени принимать участие в показах в качестве приглашенной модели.

Photo Bert Stern – Veruschka 1970

В 90-х она сняла видеоарт «Зад Будды», где трансформировалась в нью-йоркского бомжа. Распластавшаяся в луже, смешавшаяся с мусором, пеплом и городской грязью, Верушка застыла в кадре безмятежным трупом, уснувшим в нирване из отходов американского консюмеризма. Несколько лет спустя, через два месяца после 11 сентября, бомж-трансформацию супермодели была показана вместе с пророческой инсталляцией «Нью-Йорк в огне». В 2000 году Верушка появилась на Мельбурнском Фестивале Моды, который проходил в Австралии.

Уйдя из моды, Верушка стала работать с немецким художником Хольгером Трюльшем, на долгие годы ставшим ее личным и профессиональным партнером. Ей приписывают множество романов - с Аль Пачино, Джеком Николсоном, Дастином Хоффманом, Питером Фондой, Уорреном Битти. Но если они и были, то быстро обрывались.

Главными мужчинами в ее жизни становились только те, с кем ее связывала работа, творческое содружество. С Рубартелли она прожила пять лет - он буквально замучил ее своей патологической ревностью и жарким мачизмом. С Трюльшем оставалась куда дольше - и до сих пор сохранила отличные отношения, каждый день беседует с ним по телефону. Последним спутником стал ее ассистент, художник и музыкант из ГДР Миша Вашке, который был на тридцать лет ее моложе и который несколько лет назад оставил ее ради юной русской девушки.

Photo Franco Rubartelli

Своих детей Верушка так и не завела, хотя говорит, что обожает детей, а они ее.

Верушка сумела благополучно растратить все свое состояние и в настоящий момент живет вместе с восемью кошками в квартире в Бруклине, США, с видом на живописную свалку.

Photo Franco Rubartelli 1969

Верушка практически полностью отошла от дел, сосредоточившись на искусстве. Она изредка участвует в модных дефиле как приглашённая звезда. Ей посвятили коллекции Карл Лагерфельд, Майкл Корс, Хельмут Ланг и Пако Рабанн, известный косметический бренд «MAC» даже выпустил губную помаду Veruschka, а поп-группа «Suedes» поместила ее фото на обложку своего альбома.

Многие считают ее одной из трех - после Лени Рифеншталь и Марлен Дитрих - великих немок ХХ столетия.

Photo Franco Rubartelli

Photo Johnny Moncada

Veruschka splashing in the ocean, American Vogue Brazil 1968
Photo Franco Rubartelli

Veruschka Von Lehndorff
Vogue 1962 – 1964
Photo Johnny Moncada

Veruschka Von Lehndorff
Vogue 1962 – 1964

Veruschka Von Lehndorff
Lying in a hammock
Photo Franco Rubartelli

Санто Доминго 1968
Photo Franco Rubartelli

Portrait of German countess and fashion model Veruschka wearing a headscarf, Rio de Janeiro, Brazil, September 1967

Veruschka Von Lehndorff
Vogue 1962 – 1964
Photo Johnny Moncada

Veruschka Von Lehndorff
Vogue 1962 – 1964
Photo Johnny Moncada

Veruschka Von Lehndorff
Vogue 1962 – 1964
Photo Johnny Moncada

Veruschka Von Lehndorff
Vogue 1962 – 1964

Veruschka Von Lehndorff
Vogue 1962 – 1964

Veruschka Von Lehndorff
Photo Johnny Moncada

Veruschka Von Lehndorff
Photo Peter Lindbergh

Photographer Franco Rubartelli shoots a self portrait with Veruschka
ca January 1968

Veruschka Von Lehndorff
Franco Rubartelli
May 1970

Giorgio di Sant’Angelo styling Veruschka for photo shoot 1968
Photo Franco Rubartelli

Верушка с Сальвадором Дали

Veruschka DW Kultur Berlin

Veruschka Von Lehndorff
Photo Franco Rubartelli 1966

Veruschka Von Lehndorff
Photo Franco Rubartelli 1968

Photographer Horst P. Horst, Mellen juxtaposed Veruschka Von Lehndorff with George Segal’s Walking Man at Sidney Janis Gallery, 1966

Veruschka with a few fake freckles wearing a short blond wig holding a baby doe
Photo Franco Rubartelli 1967

Veruschka Von Lehndorff

Head and shoulder shot of model Veruschka looking into the camera wearing Sant’ Angelo collar 1968
Photo Franco Rubartelli

Photo Franco Rubartelli 1970

Franco Rubartelli, Vogue, April 1967

Verushka reclining in the red arizona desert in a brown double belted knit dress with a gold chain-link medallion belt by lotte worn with a wide brimmed

Veruschka And David Hemmings In Blow Up, 1966